Ловушка под названием «Союз»

02 ноября 2002

Ловушка под названием «Союз»

Чеченские коммандос захватывают в столице ДК с несколькими сотнями заложников, предъявляя ультиматум руководству России. В пылу бесконечной пиаровской говорильни, немедленно развернутой вокруг этой беспрецедентной акции, потерялось видение реального масштаба события. Изначально оно планировалось как веха в истории России. Захват заложников обозначил завершение политической эпохи, начавшейся после Беловежской пущи.

Советский Союз распался, дробясь в своем крушение на все более мелкие составные части. И вот одна из этих частей — Чечня — наконец-то послала группу захвата в бывший центр могучей красной империи. Путь «десоветизации» пройден до конца.

Это не только символический смысл происходящего, который можно списать на субъективизм взгляда. У организационного центра, посылавшего коммандос в Москву, была вполне реальная цель. То, что формулировали боевики, находясь внутри здания с заложниками, цель в нынешнее время нереальная и поэтому не подразумевавшаяся их командирами. Акция чеченцев имела своей задачей обвал президентской власти.

Любопытным образом захват заложников проходит на фоне реанимации в последнее время, казалось бы уже исчерпанной, почти мифологической темы восстановления бывшего Союза. Относительно недавно толчком к новому кругу разговоров на эту тему стало обострение отношений между Лукашенко и Путиным. Этот давно назревавший конфликт впервые поставил вопрос о реальности союзных отношений в контексте нынешних суверенных постсоветских государств, подведя черту под усилиями слепить из двусторонних отношений между странами СНГ нечто большее, чем эта чисто виртуальное образование — бюрократический памятник славному историческому прошлому.

Как ни странно, чеченцы, никогда не прекращавшие борьбы за свою национальную независимость и жестоко пострадавшие от воплощавшего в своей персоне «союз нерушимый» Сталина, тесно связаны именно с «союзной» темой. Джохар Дудаев после 1991 года стал ее носителем и практически превратил проект восстановления союза в государственную идеологию ранней Ичкерии до того, как с началом боевых действий она не была вытеснена исламом. До 94 года в армии Дудаева сохранялась даже советская присяга. А некоторые военачальники бывшего СССР всерьез рассматривали Ичкерию как анклав, с которого может начаться восстановление евразийской империи.

Дудаев тесно увязывал возможность реальной и легитимной независимости Ичкерии с возвратом на мировую сцену СССР, поскольку хотел, чтобы Чечня была не автономным образованием в составе Российской Федерации, а полноценной союзной республикой. Весьма возможно, что это старая мечта первого президента Чечни может быть неожиданно востребована сегодня.

В контексте союзной темы оказываются встреча Лукашенко с Ельциным и визит Ельцина в Армению, сопровождавшийся непрошеным комментарием российского экс-лидера к проблеме президентских выборов в этой небольшой закавказской стране. Действительно, кому и восстанавливать союз как ни тому, кто его разрушил! С позиции новых амбиций Бориса Николаевича Ельцина иначе воспринимается и эпохальная встреча Проханова с Березовским, сегодня несколько отодвинутая на задний план событиями в Дубровке. Не будем однако забывать, что «опальный олигарх» (почти титул) всегда гордился эксклюзивными связями с лидерами чеченского сопротивления. С другой стороны Проханов и представляемый им НПСР, все могучее коммуно-патриотическое движение России суть ресурс живой исторической памяти о Союзе, который может сработать на попытку реализации этого проекта. Подключение КПРФ к поддержке прежде проклинаемого ею Ельцина как восстановителя империи, хотя бы в усеченном и не вполне красном виде, способно сообщить планируемому политическому образованию видимость не виртуального, а живого дела.

В этой перспективе находит место и джохаровское решение о суверенитете Чечни: дескать, немыслимо выпустить мятежную территорию из конституционных объятий нынешней федерации, но все меняется, когда сама РФ становится подчиненным элементом восстановленного Союза. Тогда и Ичкерия может превратиться в его самостоятельный компонент, ничем не уступающий в статусе тем же Армении или Белоруссии. В этом случае понятно, что имели в виду чеченские коммандос, выдвигающие условием освобождения заложников «окончание войны в Чечне». В буквальном смысле это нереально, по крайней мере во временных рамках, заданных чеченской акцией. Однако, как следствие падения режима Путина, почему бы и нет? Именно это и есть точка совпадения двух принципиально разных задач, заложенных в чеченскую спецоперацию: задача, преследуемая организационным центром, пославшим боевиков в Москву и задача самих чеченцев, искренне убежденных в том, что они осуществляют боевую операцию в рамках российско-чеченской войны.

Самое опасное — это то, что фантастический проект может осуществиться. С одной стороны необратимый кризис федеральной власти, с другой — предел терпения миллионов россиян, да и всех народов СНГ. «Край, все, приехали!» Нет больше сил терпеть геополитический маразм, в который двенадцать лет погружена Евразия. Это чувство помноженное на многолетне копящуюся ностальгию народов может дать взрывной эффект и еще раз вознести на вершину власти бывшего первого секретаря Свердловского обком партии.

Если распад союза в 91-ом стал для народов Евразии атомной бомбой, унесшей сотни тысяч жизней в последующих конфликтах, то воссоздание Союза станет бомбой водородной, которая обречет на смерть уже многие миллионы. Такова ставка, которая на какой-то момент символически воплотилась в жизнях нескольких сот заложников в ДК.

Есть две главных причины, по которым воссоздание «Союза» окажется геополитической катастрофой для всей той территории, которую он прежде занимал (а возможно и для всего евразийского материка, который сейчас понемногу сползает в пропасть Третьей мировой войны). Первая причина носит общий, хотя от этого не менее безусловный характер. История может повториться только как фарс. Что такое фарсовое воспроизведение Союза, который сейчас для большинства людей является священной памятью и животворящей силой в их сердцах? Ностальгирующим патриотам неочевидно, что бывший союз был инструментом громадного идеологического проекта, государственным выражением всемирной левой идеи, знаменосцем которой в 1917 году стала Россия. Без этого стержня реанимирование пустой оболочки станет жестоким обманом, крайне диструктивным для всех, кто на него купится.

Другая причина катастрофы заключается в том, что учреждение союзного государства приведет немедленно к столкновению элит на всех уровнях: от государственного до уездного. В конфликт интересов будет вброшены и национальный, и конфессиональный факторы. Очевидно, что если в свое время разрушение Союза привело к обвалу общесоюзной номенклатуры, ушедшей с Олимпа под давлением новых молодых элит национал-суверенных государств, то в свою очередь построение объединенного союзного пространства наносит удар по нынешним суверенным номенклатурам в пользу вновь возникающей союзной.

Таким образом, дорогая сердцу многих идея возврата в союзное прошлое оказывается ловушкой, попадая в которую мы встречаемся с ужасами гражданской войны, навсегда хоронящей то цельное и светлое, что нас еще продолжает объединять. Вот, возможно, истинная цель тех, кто послал в сегодняшнюю Москву отряд ичкерийского спецназа, напомнив о красивой, но смертельно ядовитой идее Джохара Дудаева.

2 ноября 2002 г.